Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ц"

1. Последний Колонна

Входимость: 2. Размер: 71кб.

Часть текста: и восклицаний. Я даже не сообщу тебе за новость Филикаевых стихов: Italia! Italia! о tu, cui feo sorte; etc... {*} 1 - {* Италия! Италия! О ты, чья судьба так жестока (итал.). } раз, потому что их можешь прочесть в любом сборнике, а во-вторых, потому что я в Италии и не в Италии. Здесь, в Ницце, пожалуй, проживешь сто лет - и ни однажды не почувствуешь нужды в итальянском языке: здесь англичане, французы, русские, немцы - выходцы изо всех стран Европы, только итальянцев почти не видишь; в околотке крестьяне говорят по-провансальски, горожане все знают по-французски, и чуть ли не лучше, чем по-итальянски. "А темно-голубое небо? А рощи агрумиев? 2 etc. etc. etc.?". Мы с тобой видели в Крыму, в Адрианополе, в Грузии небо ничуть не хуже итальянского, а гранатовые рощи, сто верст южнее Тифлиса, стоят здешних лимоновых и померанцевых. Все же скажу откровенно: и мое сердце бьется сильнее при мысли, что я в Италии. Но оставим писать: об Италии, о которой столько писано, без общих мест - невозможно; общие же места для меня почти страшнее турецких пуль, по милости которых живу в Ницце и лечусь. Эту последнюю фразу отошли прямо в какую угодно повесть вашего модного писателя - Марлинского. Ты, впрочем, небольшой охотник ни до фраз, ни до модных писателей. Скажу же тебе просто, что мое здоровье поправляется. Головная рана совсем уж закрылась; однако ношу еще повязку: врачи...

2. Давид. VII. Книга "Пророков"

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: алчных стаю, Он грани охранял еврейских стран, - Обратно с ратью мимо тек в Гаваю И стал, и молвил: "Здесь раскину стан". И к древнему подходит гаю. Событий горестных не знает он, Не знает друга бедственной судьбины; Спешит обнять Давида в Гаваон; И видит мужа, полного кручины, На гробовом холме и слышит стон, И, быстрый, отделился от дружины. Ионафан Кто ты, рыдающий над гробом сим? Вещай: кого прияла здесь могила? Давид Кто я? - Еврей, и скорбен и гоним, И здесь земля сокрыла Самуила. Знакомый глас; но нет, ушам своим Не верит витязь; весть его сразила. "Итак, - он возопил, - почил пророк, Муж, горем и летами утружденный! Был дому моего отца жесток Его глагол, ужасный и священный, Но мир ему! Не может же поток Не воскипеть, водами пресыщенный; Освободите пламень от оков, Ему ли не пожрать сухого древа? Достигнув пышных зрелости годов, Ужель любви не пожелает дева? Не может умолчать господних слов Избранный господом вещатель гнева. Почту твой прах, пророк, евреев честь! Благословлю твое воспоминанье: Чужда души моей вражда и месть. Мир! Ты исполнил грозное призванье; И будет имя Самуила цвесть И в даль веков прострет благоуханье". Но юноша лицо разоблачил И пал к ногам испуганного брата. "Давид я! - он рыдая возгласил. - И смерть сия мне горькая утрата: Покров, хранитель мой был Самуил; Отныне тьмой моя вся жизнь объята. И в чем я винен пред твоим отцом? Моей души он ищет". - "Царь жестокий! Я о тебе скорблю, скорблю о нем! - Так рек Ионафан голубоокий. - Но ныне же к нему, к отцу, идем: Суров, но благ Саул к тебе высокий. Идем: велик ли подвиг или мал, Не я ль участник всех его советов? И я сего бы умысла не знал? Так страшен плод наушничьих наветов!" Но тот цареву сыну отвечал: "Князь, благодать средь всех твоих клевретов Обрел пред взорами твоими я; И знает царь и сам в себе глаголит:...

3. Дневник (1831-1845). 1833 год. Страница 3

Входимость: 2. Размер: 76кб.

Часть текста: без тебя что я? Но буди ты силен во мне, немощном! Завтра примусь опять за свои занятия и постараюсь вообразить, что все бывшее со мною с 23-го мая было только тяжелым сном, 69 от которого я наконец проснулся. Боже мой! даруй мне, да могу молиться тебе без страха и лжи: "И остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим!".  2 июня Провел день, как бывало в апреле или марте, когда не сочинял, т. е. хотя и не очень деятельно, однако же не совсем праздно: прочел довольно значительный отрывок "Илиады", а после обеда читал "Сын отечества".  3 июня Верх безумия: покушение оправдать себя пред сердцеведцем!.. Нет! Господи боже мой! Предстану тебе в грехах своих и принесу не оправдание, не извинение, а скажу: помилуй мя, грешника! и взоров не достоин я возвесть к тебе.  4 июня На сих днях перебирал я "Сын отечества" 1812 года и первых месяцев 1813 года: все статьи тут, не исключая ни одной, занимательны только по времени, когда писаны: внутреннего достоинства не имеет ни одна; а между тем нельзя не признаться, что большая часть из них совершенно соответствовала тому, чего тогда требовала публика.  6 июня Благодарю господа! мало-помалу прежний порядок моей жизни восстановляется. Сегодня я встал, как бывало, в пять часов - и кончил напоследок 12-ю книгу "Илиады". В "Сыне отечества" попались мне "Письма из Москвы в Нижний Новгород"; 70 они исполнены живости, ума, таланта; слог не везде правильный, но лучше иного правильного. Жаль только, что автор, писавший так хорошо против пристрастья к французам, воспитал своих несчастных сыновей в Парижском политехническом училище... Бедный Иван Матвеевич!  7 ...

4. Дневник (1831-1845). 1832 год. Страница 1

Входимость: 1. Размер: 51кб.

Часть текста: Прежде 4-й строфы Я пред завесою стою - Я жив и здрав... но что за нею? Чрез год, чрез день, быть может, тлею, И ветр развеет персть мою. 4 [Проходит все] [весенний] Не вянем ли, как вешний цвет? Мы жизнь приемлем на мгновенье... Нас видит солнца восхожденье, - Луна восходит - и нас нет! 5 Сыны грехов и суеты, [Сотканье] Наш век не ткань ли паутины? Без изменения, единый, О вечный, пребываешь ты! 6 Ты был до сотворенья гор [Земли сей и твоей] [До рождества твоей] И до создания вселенной Так прежде, чем твой свет священный Звездами озарил обзор! 7 [когда весь] Ты будешь в час, в который мир Падет, как лист увядший с древа, И [бездной] мраком гробового зева Пожнутся море, твердь, эфир. После 7-й строфы Как ризу, ты свиешь тогда Шатер огромный тверди звездной; Но сам над беспредельной бездной Останешься, чем был всегда! [Грядущее, о боже мой, Единому тебе подвластно. И то, что будет, так же ясно, Как день вчерашний, пред тобой.] [Что есть и будет] [Все то, что будет, боже мой, Единому тебе подвластно И столь тебе светло и ясно, Как день вчерашний пред тобой] 8 [Тебе же тысяча веков] Так! пред тобою ряд веков Не боле срока часового, Что среди сумрака немого Стоит на страже у шатров. 9 [Но каждый день и каждый час] Но ты же каждый день и час, Непостижимый вседержитель, [Ты наш] Защитник наш и наш хранитель, [Ты слышишь, зришь и любишь нас] Блюдешь, и зришь, и слышишь нас. 10 Ты, дивный благостью своей, Ты,...

5. Дневник (1831-1845). 1834 год. Страница 1

Входимость: 2. Размер: 72кб.

Часть текста: того, поэта с дарованием, со стороны гг. издателей "Сына отечества" истинно непростительно. Перебранки с "Вестником Европы" в статьях "Ящик" 2 показывают, до чего доходили нелепости Каченовского в 1829 году, но вместе до чего доходили безвкусие и плоскость сочинителей этих статей. Выписок нет, потому что уже поздно и я устал.  4 января Нравится мне очень, что в "Сыне отечества" какой-то Н. И. П. (вероятно, Николай Иванчин-Писарев), 3 нападая на осмелившихся не ахать и не удивляться необъятной мудрости Карамзина, говорит о завистливой посредственности и под уровень этой посредственности подводит - кого же? Аристофана, одного из величайших гениев всех времен и народов! Дай бог всякому Аристофанову посредственность - тогда авось обойдемся и без зависти! Комедия "Смешны мне люди" 4 должна быть не дурна; в двух сценах, напечатанных в "Сыне отечества" на 1829 год, много хороших стихов, но довольно натяжек и пустословия. Подражание слогу Грибоедова очень заметно. Наконец могу сказать, что 1 января я опять принялся за своего "Сироту"; сегодня я в первый раз продолжал работу с удовольствием.  5 января Прочел сегодня в "Сыне отечества" отрывок романа Порфирия Байского "Гайдамак"; 5 в нем много живости и бойкости, хотя подражание в образе изложения романам Вальтера Скотта и слишком заметно.  6 января "Любовь на Севере" г. Клаурена 6 из глупейших глупостей, какие мне когда-нибудь случалось читать. Удивляюсь вкусу Греча и Булгарина! Неужто они не нашли ничего лучшего, с чего бы начать свой журнал в 1829 году. Зато...