Поиск по творчеству и критике
Cлово "1844"
Входимость: 4. Размер: 38кб.
Входимость: 3. Размер: 12кб.
Входимость: 3. Размер: 71кб.
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Входимость: 2. Размер: 29кб.
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 74кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 38кб.
Часть текста: 1826 г. имело и общие, так сказать, "родовые черты", обусловленные классовой дворянской принадлежностью первых русских революционеров, и черты индивидуальные, оттенки, определенные степенью личной стойкости, личным представлением о дворянской чести. Все подследственные откровенно и подробно рассказывали о себе - о том, как они пришли к "пагубному образу мыслей", что сформировало их убеждения и каковы они. Все они хотели блага России, хотели помочь угнетенному несчастному народу - и рассказывали честно о том, какими способами они собирались это сделать. Казалось бы, рассказывать об этом врагам не было ни резона, ни смысла. Но в том-то и состоял парадокс первых шагов в формировании дворянской революционной мысли и тактики, что и сановники, ведшие следствие, и царь Николай I были не только врагами, но и "своими", людьми, с которыми еще вчера декабристы мирно встречались во дворце, в гостиной, на службе, в театре. Их разделяли убеждения, однако ненавидеть зло самодержавия и обличать его в гневных речах на собраниях единомышленников было явно легче, чем ненавидеть и убивать конкретных носителей этого зла, из которых отнюдь не все были Аракчеевыми и Бенкендорфами. Убить Александра I, предавшего вольнолюбивые идеалы первых лет своего царствования, казалось справедливее и легче, чем убить ничего не предававшего, так как он ничего еще и не обещал, нового царя Николая. 14 декабря на Сенатской площади лицом к лицу, в открытой борьбе, встретились члены одного клана, представители одного класса, и революционеры потерпели поражение. Теперь делом дворянской чести было для них достойно нести свой крест: правдиво признаваться в...
Входимость: 3. Размер: 12кб.
Часть текста: крепостях необходимо отметить, что 1825 год стал для Кюхельбекера годом гражданской смерти и суровым рубежом в его духовной и творческой судьбе. Десять лет одиночного заключения, потом десять лет ссылки - двадцать лет почти полной духовной и профессиональной изоляции, но вместе с тем упорного и плодотворного творческого труда. Официальное разрешение на литературный труд было получено Вильгельмом Карловичем через три с половиной года после ареста; бумага, чернила и неофициальное разрешение - через два, в конце 1827 - начале 1828 года. До получения бумаги он пользовался грифельной доской или сочинял по памяти. В Динабурге Кюхельбекером были созданы две части мистерии «Ижорский», цикл стихотворных притч и тюремных элегий «Песни узника». В крепости он переводил трагедии Шекспира «Макбет», «Король Генрих ГУ». Здесь же он проявляет особый интерес к польской культуре и начинает изучать польский язык. В Ревеле декабрист начинает вести дневник, который был попыткой собственными силами преодолеть «заговор молчания», обрушившийся здесь на него. Ревельский дневник был утрачен еще при жизни поэта. За полгода, проведенных в Ревеле, Кюхельбекер создал несколько стихотворений и перевел комедию Шекспира «Укрощение строптивой». Годы заключения Вильгельма Карловича в Свеаборге стали самыми тяжелыми в его тюремной ...
Входимость: 3. Размер: 71кб.
Часть текста: Ты забыл коварный свет. Там, где подал ты мне руку, Там и я было забыл Жребий свой - изгнанья муку... Я взглянул, полууныл: Чувств прервалось усыпленье; Пробудилось на мгновенье Что-то прежнее во мне; Прежний друг мой - вдохновенье Пронеслось, будто во сне, Над моей седой главою... Незабвен мне дом певца: Исфраил живет с тобою! Холь же милого жильца, Береги: он ангел света; Он Эдем создаст тебе; С ним, с хранителем поэта, Ты в лицо смотри судьбе! Песнь его не та ли Лета, Из Элизия река, Коей сладостные волны, Дивных волхований полны, Плещут в райские брега? Там не область испытанья, Там не помнят, что страданья Там неведома тоска. 11 февраля АННУШКЕ 4 В АЛЬБОМ Если путник утомленный Обретет в степи сухой Цвет душистый и смиренный, Воскресает он душой: Обещает цвет прекрасный Вечер сладостный и ясный После тягостного дня. "Ждет меня ручей прохладный, Роща под свой щит отрадный Примет до утра меня!" - Так шепнул пришлец усталый, И сорвал цветочек алый, И к устам его прижал. Друг! - и я было устал: Горьки были испытанья, Ношу тяжкого страданья Средь пустынь, и тундр, и скал Я влачил в краю изгнанья; Вдруг ко мне спорхнула ты, Будто с горней высоты Ангел мира, ангел света. Из-за грозных, черных туч Мне мелькнул веселый луч, Луч радушного привета. Дол угрюмой темноты Вкруг меня ты озарила Блеском детской красоты. Мне дала обратно силы, Я с судьбой мирюся вновь: Здесь знакомым чем-то веет, Здесь моей семьи любовь Душу трепетную греет. 12 февраля Перепишу две пиэсы, которые я написал: одну еще в сентябре месяце в Уринском селении, когда молотили мой хлеб, а...
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Часть текста: хлопочу о переводе в Курган. 20 января У Виктора Уго потонула дочь, только что вышедшая замуж. Не суждено мне было в мире С тобою встретиться, поэт, И уж на западе моих унылых лет Я внял твоей волшебной лире. Я миг гостил в земле твоей, Я сын иной судьбы, иного поколенья, Я не видал твоих очей, В них не приветствовал перунов вдохновенья, Но дорог ты душе моей. Успехов и похвал питомец, нег и блеска, Ты к буре бешеного плеска С рассвета своего привык; И не одной толпы ничтожный, шумный крик Превозносил тебя: младенческие руки Исторгли первые из струн дрожащих звуки - И встрепенулся вдруг божественный старик, С живою жаждою к потоку их приник Не льстец победы, не удач служитель, Но он, - в продажный и распутный век Поэзии и веры воскреситель, Он - рыцарь, и певец, и честный человек, И жертв судьбы бесстрашный защитите ль, "Гигант-дитя!" - он о тебе изрек, Когда завидел, как, покинув мрак и долы, Ты, полный юных, свежих сил, Отважно к солнцу воспарил, Когда послышал те чудесные глаголы, Какие из-за туч ты, вдохновенный, лил! Под властью я рожден враждебных мне светил, И рано крылья черной бури Затмили блеск моей лазури; Я тяжких десять лет в темнице изнывал, Умру в глухих степях изгнанья: Однако же как ты, такой же я кристалл, В котором радужно дробится свет сознанья; Один из вещих гулов я Рыданий плача...
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: Глава 6 К периоду 1817--1819 гг. относится еще одно стихотворное послание Кюхельбекера к Пушкину. Оно имеется в позднем сборнике стихотворений; сборник озаглавлен: "1-е продолжение Песен Отшельника" и написан рукой Кюхельбекера. Время составления сборника -- сибирская ссылка, годы перед смертью: 1844--1845. Стихотворение "К Виктору Уго, прочитав известие, что у него потонула дочь", относящееся к 1844 г., помещено в самой середине сборника. В сборнике Кюхельбекер подводит итоги своей лирики. Сборник в некоторой части состоит из ранних стихотворений Кюхельбекера как печатавшихся до 1825 г., так и бывших в рукописи. Последнее стихотворение сборника под цифрой 137 (сборник, являясь "продолжением" недошедших "Песен отшельника", начинается со стихотворения 86-го) -- дружеское послание Пушкину. К Пушкину (из его нетопленой комнаты) К тебе зашел согреть я душу ; Но ты теперь.................. ............................... Иль Оленьку целуешь в губы И кудри Хлои разметал; Или с прелестной, бледной Лилой Сидишь и в сладостных глазах, В ее улыбке томной, милой, Во всех задумчивых чертах Ее печальный рок читаешь И бури сердца забываешь В ее тоске, в ее слезах. Мечтою легкой за тобою Моя душа унесена И, сладострастия полна, Целует Олю, Лилу, Хлою! А тело между тем сидит, Сидит и мерзнет на досуге; Там ветер за дверьми свистит, Там пляшет...
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Часть текста: при Главном Педагогическом институте (впоследствии 1 гимназия), вышел в отставку — 9. 8. 1820, выехал из Петербурга за границу секретарем при обер-камергере А. Л. Нарышкине (рекомендован А. А. Дельвигом ) — 8. 9. После пребывания в Германии и Южной Франции в марте 1821 приехал в Париж, где в антимонархическом обществе «Атеней» читал публичные лекции о славянском языке и русской литературе, их содержание вызвало неудовольствие правительства, и Кюхельбекеру было предложено немедленно возвратиться в Россию (По Тынянову, в Париже встречался с Сильвестром Броглио , который предлагал присоедениться к освободительному движению в Греции. Кюхельбекер согласился, но обстоятельства сложились против и он был вынужден вернуться в Россию - С. А.). В конце 1821 назначен на Кавказ чиновником особых поручений при А. П. Ермолове с чином коллежского асессора, оставался в этой должности лишь до мая 1822 (в это время был очень дружен с А. С. Грибоедовым , находившемся там же ), когда после дуэли с Похвисневым вынужден был выйти в отставку и покинуть Тифлис. Год жил в имении своей сестры Ю. К. Глинки — с. Закупе Духовщинского уезда Смоленской губернии, с 30. 7. 1823 поселился в Москве, где преподавал в Университетском пансионе и давал уроки в частных домах, занимаясь одновременно литературной деятельностью, в 1824—1825 издавал с кн. В. Ф. Одоевским сборник «Мнемозина», с апреля 1825 жил в Петербурге, сперва у брата М. К....
Входимость: 2. Размер: 29кб.
Часть текста: нему от Грибоедова, после чего в семинаре проф. С. А. Венгерова стал заниматься Пушкиным (Письмо В. Б. Шкловскому, 1929. ЦГАЛИ, ф. 562. оп. 1, ед. хр. 209). Ему принадлежит заслуга собирания архива и издания произведений Кюхельбекера. Укоренившиеся в течение почти целого столетия традиционные представления о Кюхельбекере как о безумном чудаке были опрокинуты уже романом "Кюхля" (1925), а затем рядом статей Ю. Н. Тынянова и изданием под его редакцией сочинений В. К. Кюхельбекера в большой и малой сериях "Библиотеки поэта" (1939). Подготовленная Ю. Н. Тыняновым в 1918 г. историко-литературная работа того же названия сгорела в Ярославле. В статье "Пушкин и Кюхельбекер" Ю. Н. Тынянов дал новое толкование ряду ранее уже известных фактов, характеризующих взаимоотношения Пушкина и Кюхельбекера. В. А Каверин вспоминает, как в 1928--1929 гг. Ю. Н. Тынянов выкупил у одного антиквара большую партию бумаг Кюхельбекера; "Я помню, как в одной из рукописей (письмо Туманского к Кюхельбекеру) он нашел несколько слов, написанных рукою Пушкина. Это было торжество из торжеств!" (В. Каверин. Художник и история. "Литературная газета", 13 августа 1959 г.). Эти "несколько слов", приписанные Пушкиным по французски к письму...
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Часть текста: (1921), "Ода как ораторский жанр" (1922) и другие, отличавшиеся глубиной истолкования фактов и новизной их теоретического осмысления, принесли Тынянову известность как историку и теоретику литературы. Особенное значение для нашей науки имели и сохраняют по сей день две его работы 1924 г. -- "Архаисты и Пушкин", "Проблема стихотворного языка". Тынянов был не только выдающимся знатоком литературной и общественной жизни первых десятилетий XIX в. Он к тому же обладал незаурядным художественным даром. Однако он не намеревался обратиться к художественному творчеству и свой дар проявлял только в общении с друзьями. Дело решил случай. Выслушав однажды в 1924 г. увлекательный рассказ Тынянова о Кюхельбекере, К. И. Чуковский самовольно включил в план одного из издательств маленькую биографическую книжку об этом человеке. Потом предложил Тынянову эту книжку написать. Как вспоминает К. И. Чуковский, предложение это Тынянов встретил не очень охотно, так как оно отвлекало его от научных занятий. Однако, нуждаясь в деньгах, он взялся за работу и уже через несколько месяцев вручил изумленному Чуковскому весьма увесистую рукопись, намного превышавшую запланированный объем. Возникшие в связи с...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Биография и критика Биография: Биография (вариант 1) Биография (вариант 2) Биография (вариант 3) Благой Д.: Кюхельбекер Ваганова Е. В.: Декабрист В. К. Кюхельбекер на поселении в Забайкалье, 1836-1844 гг. (отрывок) Вильгельм Кюхельбекер - поэт пушкинского круга (автор неизвестен) Домбровский Ю.: В. Кюхельбекер Захаров Н. В.: Кюхельбекер и Шекспир Карацупа В.: Кюхельбекер Вильгельм Карлович Кюхельбеккер В. К.: Биобиблиографическая справка Минчик С. С.: "Пары Кюхельбекеровой атмосферы". Памяти В. К. Кюхельбекера (1797-1846). Пушкин А. С.: Встреча с Кюхельбекером Романов Н. М.: В. К. Кюхельбекер Тынянов Ю. Н.: Французские отношения Кюхельбекера Тынянов Ю.Н. Кюхля Утренев А.: В. К. Кюхельбекер Критика: Алексеев М. П.: Байрон и русские писатели Алексеев М. П.: Томас Мур и русские писатели XIX века Белинский В. Г.: Ижорский. Мистерия Королева Н. В., Рак В. Д.: Личность и литературная позиция Кюхельбекера Котляревский Н. А.: Вильгельм Карлович Кюхельбекер (старая орфография) Левин Ю. Д.: (Кюхельбекер – переводчик Шекспира) Левин Ю. Д.: В. Кюхельбекер - автор "Мыслей о Макбете" Мазья М. Г.: А. С. Грибоедов в стихах и дневнике В. К. Кюхельбекера Смирнов-Сокольский Ник.: "Колпачок" Тынянов Ю. Н.: "Аргивяне", неизданная трагедия Кюхельбекера Тынянов Ю. Н.: Пушкин и Кюхельбекер Фролова Виктория: Текст радиопрограммы из цикла "Современники Пушкина"
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: отчета о моих занятиях вы сами легко увидите, на какой точке нахожусь и шагаю ли вперед или подаюсь назад. Но будут тут часто вопросы, и два очень тяжелых и теперь давно уже на душе моей. Решусь ли их предложить вам в этой тетради - не знаю. Скажу вам только, что они снова сильно стали тревожить меня с тех пор, как я стал опять знакомиться новым путем с тем миром, к которому я был когда-то ближе, но от которого меня удалили 1835 год и последовавшие за ним. Вот мое предисловие к дневнику новому, кургановскому, который, вероятно, мало будет походить на прежние. Теперь следовало бы говорить о книгах, которые теперь читаю, да тут столько нового, так много совершенно необычайного, совершенно для меня неожиданного, столько объяснений на то, что мне или казалось просто непонятным, или аллегорией, или обманом чувств, или даже баснями и вымыслами и народными суевериями, что мне сперва необходимо собрать все это в своей памяти. [...] МАРИИ НИКОЛАЕВНЕ ВОЛХОНСКОЙ 2 Людская речь - пустой и лицемерный звук, И душу высказать не может ложь искусства: Безмолвный звук, пожатье рук - Вот переводчики избытка дум и чувства. Но я минутный гость в дому моих друзей, А в глубине души моей Одно живет прекрасное желанье: Оставить я хочу друзьям воспоминанье, Залог, что тот же я, Что вас достоин я, друзья... Клянуся ангелом, который Святая, путеводная звезда Всей вашей жизни: на восток, сюда К ней стану обращать трепещущие взоры Среди житейских и сердечных бурь - И прояснится вдруг моя лазурь, И дивное сойдет мне в перси утешенье, И силу мне подаст, и гордое терпенье. Не скрою от вас, что гордое терпенье 3 раздалось и в самую ту минуту, когда я прибрал этот стих, как фальшивая нота. Meme alors, cela me paroissoit ampoule. {Уже тогда это показалось мне напыщенным...