Поиск по творчеству и критике
Cлово "1842"
Входимость: 3. Размер: 38кб.
Входимость: 3. Размер: 38кб.
Входимость: 3. Размер: 16кб.
Входимость: 3. Размер: 71кб.
Входимость: 2. Размер: 90кб.
Входимость: 2. Размер: 52кб.
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 132кб.
Входимость: 1. Размер: 72кб.
Входимость: 1. Размер: 63кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 38кб.
Часть текста: мне всегда быть хоть несколько достойным вас. Не стану вам во всем исповедоваться: из моих суждений о людях, о книгах, из отчета о моих занятиях вы сами легко увидите, на какой точке нахожусь и шагаю ли вперед или подаюсь назад. Но будут тут часто вопросы, и два очень тяжелых и теперь давно уже на душе моей. Решусь ли их предложить вам в этой тетради - не знаю. Скажу вам только, что они снова сильно стали тревожить меня с тех пор, как я стал опять знакомиться новым путем с тем миром, к которому я был когда-то ближе, но от которого меня удалили 1835 год и последовавшие за ним. Вот мое предисловие к дневнику новому, кургановскому, который, вероятно, мало будет походить на прежние. Теперь следовало бы говорить о книгах, которые теперь читаю, да тут столько нового, так много совершенно необычайного, совершенно для меня неожиданного, столько объяснений на то, что мне или казалось просто непонятным, или аллегорией, или обманом чувств, или даже баснями и вымыслами и народными суевериями, что мне сперва необходимо собрать все это в своей памяти. [...] МАРИИ НИКОЛАЕВНЕ ВОЛХОНСКОЙ 2 Людская речь - пустой и лицемерный звук, И душу высказать не может ложь искусства: Безмолвный звук, пожатье рук - Вот переводчики избытка дум и чувства. Но я минутный гость в дому моих друзей, А в глубине души моей...
Входимость: 3. Размер: 38кб.
Часть текста: откровенно и подробно рассказывали о себе - о том, как они пришли к "пагубному образу мыслей", что сформировало их убеждения и каковы они. Все они хотели блага России, хотели помочь угнетенному несчастному народу - и рассказывали честно о том, какими способами они собирались это сделать. Казалось бы, рассказывать об этом врагам не было ни резона, ни смысла. Но в том-то и состоял парадокс первых шагов в формировании дворянской революционной мысли и тактики, что и сановники, ведшие следствие, и царь Николай I были не только врагами, но и "своими", людьми, с которыми еще вчера декабристы мирно встречались во дворце, в гостиной, на службе, в театре. Их разделяли убеждения, однако ненавидеть зло самодержавия и обличать его в гневных речах на собраниях единомышленников было явно легче, чем ненавидеть и убивать конкретных носителей этого зла, из которых отнюдь не все были Аракчеевыми и Бенкендорфами. Убить Александра I, предавшего вольнолюбивые идеалы первых лет своего царствования, казалось справедливее и легче, чем убить ничего не предававшего, так как он ничего еще и не обещал, нового царя Николая. 14 декабря на Сенатской площади лицом к лицу, в открытой борьбе, встретились члены одного клана, представители одного класса, и революционеры потерпели поражение. Теперь делом дворянской чести было для них достойно нести свой крест: правдиво признаваться в умыслах, рассказывать о цели, которая была высокой и святой, еще раз напомнить о горестном положении народа и о творящихся в России беззакониях. Принцип...
Входимость: 3. Размер: 16кб.
Часть текста: перемен во мнениях, в образе мыслей читающего и пишущего мира как в Европе, так даже у нас в России!" (с. 310 наст. изд.). Новые имена пришли на смену прежним. Однако следующим ощущением было то, что многие изменения он предвидел. Совершенно естественно включается Кюхельбекер в спор об идеальной и реальной поэзии: он уже готов к нему и своими размышлениями о Шиллере и его школе, и анализом достоинств и недостатков фламандского рода искусства. 13 июня 1834 г. он вступает в полемику с Менцелем, приверженцем идеальной школы, напоминая о безжизненности героев - идеальных масок в трагедиях Шиллера и его подражателей - и отрицательно оценивая бесхарактерность подобных произведений. "Натуральная" же поэзия, на которую Менцель нападает, по мнению Кюхельбекера, имеет много достоинств: именно она, "фламандская школа", "натуралисты", в состоянии изобразить "современные происшествия и нравы". Менцель разделяет искусство на субъективное и объективное и приветствует лишь первое, лирическое, шиллеровское начало, называя гетевскую объективность холодной, лишенной вдохновения....
Входимость: 3. Размер: 71кб.
Часть текста: - вдохновенье Пронеслось, будто во сне, Над моей седой главою... Незабвен мне дом певца: Исфраил живет с тобою! Холь же милого жильца, Береги: он ангел света; Он Эдем создаст тебе; С ним, с хранителем поэта, Ты в лицо смотри судьбе! Песнь его не та ли Лета, Из Элизия река, Коей сладостные волны, Дивных волхований полны, Плещут в райские брега? Там не область испытанья, Там не помнят, что страданья Там неведома тоска. 11 февраля АННУШКЕ 4 В АЛЬБОМ Если путник утомленный Обретет в степи сухой Цвет душистый и смиренный, Воскресает он душой: Обещает цвет прекрасный Вечер сладостный и ясный После тягостного дня. "Ждет меня ручей прохладный, Роща под свой щит отрадный Примет до утра меня!" - Так шепнул пришлец усталый, И сорвал цветочек алый, И к устам его прижал. Друг! - и я было устал: Горьки были испытанья, Ношу тяжкого страданья Средь пустынь, и тундр, и скал Я влачил в краю изгнанья; Вдруг ко мне спорхнула ты, Будто с горней высоты Ангел мира, ангел света. Из-за грозных, черных туч Мне мелькнул веселый луч, Луч радушного привета. Дол угрюмой темноты Вкруг...
Входимость: 2. Размер: 90кб.
Часть текста: знаменем. Путешествие поэта Кюхельбекера по Европе в 1820--1821 гг. почти совпадает со временем высылки его великого друга Пушкина на юг. Совпадение не случайное. Пушкин писал убийственные эпиграммы на всесильного Аракчеева, ода его "Вольность" ходила по рукам; однажды в театре он показывал портрет Лувеля, убийцы герцога Беррийского, с надписью: "урок царям". 1 Его собирались сослать в Сибирь, заточить в Соловецкий монастырь. В конце концов 6 мая 1820 г. его выслали из Петербурга на юг, в Екатеринослав. Его друг и лицейский товарищ Кюхельбекер, также "зараженный вольностью", вел себя гораздо тише; был членом литературных обществ, насаждал ланкастерскую систему обучения, 2 много печатался, воспитывал мальчиков (среди них будущего композитора Глинку). "Вольности" он был предан давно: еще в лицее чтением его были Руссо, швейцарский философ времен Французской революции Вейсс, Шиллер. Пушкин был выслан 6 мая. Непосредственно за этим Кюхельбекер прочел в Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств стихотворение "Поэты", вскоре затем напечатанное. 3 Оно прославляло возвышенных поэтов, а кончалось открытым воспеванием высланного Пушкина 4 и отданного в солдаты за проступок Баратынского. В стихах говорилось о Ювенале, в суровой руке которого "злодеям грозный бич свистит" и перед которым "власть тиранов задрожала". Тотчас же на поэта был подан донос министру внутренних дел, 5 в котором, кроме чтения и напечатания возмутительных стихов, инкриминировалось Кюхельбекеру, что он в обществе "приватно называл государя Тиберием". Кюхельбекер хотел было скрыться куда-нибудь подальше, например в Дерпт, где надеялся в университете занять кафедру русского языка, как вдруг подвернулся...
Входимость: 2. Размер: 52кб.
Часть текста: как хороши. 2 октября Прочел сегодня 4-ю и часть 5-й песни "Девы озера"; эта поэма чуть ли не лучшая Скотта. Встреча Родерика с Фиц-Джеймсом, особенно строфа, в которой изображается незапное появление и потом столь же незапное исчезание горцев, выше всякой похвалы. 3 октября Читаю "Вестник" на 1811 год, изданный уже одним Каченовским, без участия Жуковского: при Жуковском Каченовский чинился, знал честь, - но тут он опять из рук вон - сущий лакей! 4 октября Прочел весь дневник, содержащийся в этой тетради: целый месяц я не сочинял. Вчера я разбранил Каченовского, и за дело; еще повторяю, когда он сам острится, он сущий лакей; но выбор статей чужих в этих номерах "Вестника" хорош и счастлив; из стихотворений замечу сцену из Катениновой "Эсфири" 270 и 3 песни (7, 8 и 9-я) "Илиады" Кострова 271 (которых я, однако, еще не читал); а в прозе перевод из Гиббоновой "Истории" - "Царствование Юстиниана". 272 Сегодня я видел нечто похожее на бой журавлей с пигмеями, а...
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Часть текста: от брата, от которого давным-давно не было никакого известия. 27 января Положение мое несколько лучше, в моей семье - тише; да еще бог послал мне радость: Константин Осипович получил известие, что государь возвратил нашим детям дворянское достоинство. 1 Впрочем, все еще тяжело: жена все еще больна, денег ни копейки, долги растут, а с ними заботы. 5 февраля Верно уж суждено, чтоб у меня в доме всегда был лазарет: в 40-м году маялся я с Мишей, в прошлом с Ваней, а ныне с женой - вчера она была так больна, что насилу с нею отвадился. 22 февраля 2 [ .. .] СОВЕТ Когда же злая чернь не клеветала, Когда же в грязь не силилась втянуть Избранников, которым горний путь Рука господня в небе начертала? Ты говоришь: "Я одарен душой"; Зачем же ты мешаешься с толпой? Толпе бессмысленной мое презренье! Но сына Лаия почтил Фезей; Так пред страдальцем ты благоговей, Иль сам свое подпишешь осужденье. Певцу в твоем участье нужды нет; Но сожалеет о тебе поэт. Глубоких ран, кровавых язв сердечных Мне часто жадный наносил кинжал, Который не в руках врагов сверкал, Увы! - в руке друзей бесчеловечных! Что ж? - знать,...
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Часть текста: Примечания Впервые -- отдельное издание, изд-во "Кубуч", Л. 1925, с подзаголовком: "Повесть о декабристе". Ю. Н. Тынянов (1894--1943) начал свою литературную деятельность как ученый-филолог еще в студенческие годы (окончил Петроградский университет в 1918 г.). Тынянова-ученого привлекали к себе разнообразные явления русской литературы XVIII, XIX и XX вв. Он писал о Ломоносове и Державине, Гоголе и Достоевском, Хлебникове, Маяковском и Пастернаке. Но главной темой его творчества -- и научного и художественного -- были первые три десятилетия XIX в., общественное и литературное движение пушкинской поры. В начале двадцатых годов ряд исследований -- "Достоевский и Гоголь" (1921), "Ода как ораторский жанр" (1922) и другие, отличавшиеся глубиной истолкования фактов и новизной их теоретического осмысления, принесли Тынянову известность как историку и теоретику литературы. Особенное значение для нашей науки имели и сохраняют по сей день две его работы 1924 г. -- "Архаисты и Пушкин", "Проблема стихотворного языка". Тынянов был не только выдающимся знатоком литературной и общественной жизни первых десятилетий XIX в. Он к тому же обладал незаурядным художественным даром. Однако он не намеревался обратиться к художественному творчеству и свой дар проявлял только в общении с друзьями. Дело решил случай. Выслушав однажды в 1924 г. увлекательный рассказ Тынянова о Кюхельбекере, К. И. Чуковский самовольно включил в план одного из издательств маленькую биографическую книжку об этом человеке. Потом предложил Тынянову эту книжку написать. Как вспоминает К. И. Чуковский, предложение это Тынянов встретил не очень охотно, так как оно отвлекало его от научных занятий. Однако, нуждаясь в деньгах, он взялся за работу и уже через несколько месяцев вручил изумленному Чуковскому весьма увесистую рукопись, намного превышавшую запланированный объем. Возникшие в связи ...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: удастся -- "Вечный Жидъ" мой будетъ чуть ли не лучшимъ моимъ сочиненiемъ". Спустя четыре месяца онъ опять заноситъ въ дневникъ "Пересмотрелъ до обеда начало "Вечнаго Жида", выправить -- ничего не выправилъ, но, что хуже всехъ возможныхъ недостатковъ, целое показалось мне -- скучнымъ" {Дневникъ 1834 г. "Русская Старина", Январь 1884, 77.}. Опасенiя Кюхельбекера были не безъ основанiя -- поэма местами, действительно, скучна, но за то этотъ недостатокъ искупается широко задуманной основной ея мыслью. "Вечный Жидъ" былъ начатъ въ 1832 году {Дневникъ 1832 г. "Русская Старина", Августъ. 1875, 506.} и первоначально былъ написанъ въ форме эдической поэзiи. Въ 1834 году, по словамъ автора {Дневникъ 1834 г. "Русская Старина", Августъ. 1883, 266.}, "Вечный Жидъ" ожилъ для него въ одежде "драматической' мистерiи". "Въ воображенiи моемъ -- пишетъ онъ -- означились уже четыре главные момента различныхъ появленiй Агасвера: первымъ будетъ разрушенiе Іерусалима, вторымъ -- паденiе Рима, третьимъ -- поле битвы после Бородивскаго или Лейпцигскаго побоища, четвертымъ -- смерть его (Агасвера) последняго потомка, котораго мне хотелось бы представить и вообще последнимъ человекомъ. Но между третьимъ и вторымъ должны быть непременно еще вставки, напр., изгнанiе жидовъ изъ Францiя въ XIV, если не ошибаюсь, столетiи". Первоначальный планъ поэмы, какъ видимъ, очень отрывоченъ и автору было бы очень трудно связать более или менее удачно паденiе Рима прямо съ Наполеономъ и затемъ прямо съ кончиной мiра. Въ последней редакцiи (1842 г.) планъ несколько иной: поэма начинается съ появленiя Христа на земле, и число эпизодовъ въ ней значительно увеличено. Въ предисловiи авторъ очень подробно говоритъ объ основной мысли своего произведенiя. "Агасверъ -- говоритъ Кюхельбекеръ -- путешествуетъ изъ века въ векъ, какъ...
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Часть текста: прибежище был еси нам в род и род" и пр. Псал. 89. 1 Как в беспрерывном токе вод Струи несутся за струями, Так убегают дни за днями, За годом улетает год. 2 И вот еще один протек. Он скрылся, как мечта ночная, Которую, с одра вставая, Позабывает человек. 3 [Как ослабев в пустой дали] И как в глухой, пустой дали Без следа умирают звуки, Так радости его и муки [Без возвращения] Все, будто не были, прошли. После 3-й строфы [Подобно им] Прошли они - пройдут и те, Которые судьба господня Заутра нам или сегодня В святой готовит темноте. Прежде 4-й строфы Я пред завесою стою - Я жив и здрав... но что за нею? Чрез год, чрез день, быть может, тлею, И ветр развеет персть мою. 4 [Проходит все] [весенний] Не вянем ли, как вешний цвет? Мы жизнь приемлем на мгновенье... Нас видит солнца восхожденье, - Луна восходит - и нас нет! 5 Сыны грехов и суеты, [Сотканье] Наш век не ткань ли паутины? Без изменения, единый, О вечный, пребываешь ты! 6 Ты был до сотворенья гор [Земли сей и твоей] [До рождества твоей] И до создания вселенной Так прежде, чем твой свет священный Звездами озарил обзор! 7 [когда весь] Ты будешь в час, в который мир Падет, как лист увядший с древа, И [бездной] мраком гробового зева Пожнутся море, твердь, эфир. После 7-й строфы Как ризу, ты свиешь тогда Шатер огромный тверди звездной; Но сам над беспредельной бездной Останешься, чем был всегда! [Грядущее, о боже мой, Единому тебе подвластно. И то, что будет, так же ясно, Как день вчерашний, пред тобой.] [Что есть и будет] [Все то, что будет, боже мой, Единому тебе подвластно И столь тебе светло и ясно, Как день вчерашний пред тобой] 8 [Тебе же тысяча веков] Так! пред тобою ряд веков Не боле срока часового, Что среди сумрака немого Стоит на страже у шатров. 9 [Но каждый день и каждый час] Но ты же каждый день и час, Непостижимый вседержитель, [Ты наш] Защитник наш и наш хранитель, [Ты слышишь, зришь и любишь нас] Блюдешь, и зришь, и слышишь нас. 10 Ты, дивный благостью своей, Ты, милостью...